Цифровая экономика сама по себе — это худшее, что случилось с человечеством за последние 100 лет

0
1022

Большинство не осознает, на какую хрень тратит свою жизнь. Вот этот человек – не из таких… Категорически рекомендую к прочтению!

Но большая часть капитализма не о том, чтобы понять тебя, для чего и служит artificial intelligence, а для того, чтобы впарить тебе что-то, что не нужно. Для этого не надо особо думать, как тебя обмануть, подбирать что-то. Главное, просто сделать много рекламы, развесить много флагов, заставить всех говорить о чем-то. А для рекламы никакой искусственный интеллект не нужен. Ну и опять с учетом того, что планета горит, рекламу надо запретить, давайте будем честными. Вот сейчас у нас в Париже +42 °C, и нет никакого желания что-то покупать.

Вообще, цифровая экономика сама по себе — это худшее, что случилось с человечеством за последние 100 лет. Я не луддит и активно пользуюсь многими результатами цифровой революции, но, как обычно, мы не могли все не испортить. Когда-то появилось сельское хозяйство, и мы уничтожили дикую природу в угоду своим аппетитам. Потом индустриализация сделала все города черными, а войны прибыльными. Теперь цифровая экономика забрала всех умных людей, заставила их заниматься полной фигней вроде создания приложений, которыми никто не пользуется, или написания кода, который будет забыт через два года. Благодаря тому, что нас наконец-то начали хорошо кормить и вообще началось серьезное образование, мы могли бы произвести суперцивилизацию. Вместо этого у нас телефонная ерунда, результат которой нулевой.

Или вот в прошлом году 5 миллиардов было вложено в блокчейн, а это примерно половина того, что Франция тратит на высшее образование. О результатах все в курсе. Вместо того чтобы ученые думали, как улучшить нашу жизнь, как бороться с реальными проблемами, мне, например, предлагают в два раза больше зарплату за то, чтобы делать Facebook-бота, который будет суммаризировать новости. И вот все эти люди, которые продались и ушли делать ботов, могли бы думать о чем-то большем. Я не могу их обвинять, потому что понимаю: государство нас поставило в такую ситуацию, что я тоже облизываюсь на другие зарплаты. Но мне приятно знать: то, что я делаю, хоть как-то полезно.

Я 20 лет занимался абсолютно бесполезными вещами. Все, что мы изучали, не имеет никакого практического смысла. Ну компьютеры научились делать. Потом я решил, что, наверное, надо заниматься чем-то осмысленным, потому что иначе возникает какая-то шизофрения между тем, что ты делаешь, и тем, кто ты есть. Появляются психические проблемы. Я решил, что мне это не надо. Дело не в том, что я против решения задач, которые служат для развлечения, просто развлечениями я занимаюсь вне работы — музыкой, фотографией, видео. А когда ты проводишь семь часов в день на работе, то предполагаешь, что твоя профессиональная деятельность должна иметь какой-то другой смысл. И мне кажется, это не то чтобы преступно, но в данном контексте, когда с планетой все плохо…

Вот, например, в Китае начали включать угольные станции, чтобы «добывать» биткойны. Какой смысл во всей этой операции, особенно для тех, кто прочитал код? Никакого. Там, в коде, есть дебильная строчка: «А преврати-ка мне эту информацию в набор почти случайных букв», из-за которой куча электричества, угля и CO2 ушла на то, чтобы этот набор случайных букв вернуть назад в ту же информацию, то есть совершить обратную операцию. Одна строчка. И это трагедия, по-моему. Так что, пока все о биткойне, блокчейне и искусственном интеллекте, я искал работу и нашел.

Вот вам разница между приоритетами “свободного рынка” и государства (Франция), поддерживающего “общественно полезные компании”:

Институт Пастера, где сейчас я работаю, был создан Луи Пастером для изучения инфекционных болезней. Здесь открыли бактерии, вызывающие чуму, сделали прививки от бешенства, СПИД открыли и всем известную пастеризацию. Где-то 8 лет назад в институте поняли, что надо заниматься dry research. Есть wet research, то есть лаборатории с биологическими материалами, а есть dry research — компьютерные исследования. Они купили несколько компьютеров, потом еще; потом это вышло из-под контроля и они начали нанимать людей, которые понимают, что надо делать. Затем это снова вышло из-под контроля, когда появились графические карты и все такое. Они наняли меня, чтобы помочь этим управлять как-то. И теперь мы очень плотно занимаемся исследованиями с графическими картами, например в области электронных микроскопов и филогенетики.
— То есть это государственный институт, который занимается исключительно научной деятельностью?

Это частный институт, который был создан 120 лет назад, пережил две войны и даже один раз был выкуплен государством. Во Франции есть понятие «общественно полезная компания». Это компания, которая занимается практически чистыми исследованиями, то есть мы как-то связаны с фармацевтической индустрией, но это небольшая часть денег. Мы как-то связаны с государством, это небольшая часть дохода. Еще как-то связаны с меценатами, и это большая часть финансирования. Вопрос в том, что по непонятной мне причине человечество все наши деньги тратит не на то, что надо. Мне вот интересно, почему у моего исследовательского института бюджет в 250 миллионов, а у Disney — в десятки миллиардов. То есть те, конечно, развлекают людей, но если эти люди умирают от малярии…

Вопрос в том, на чем ты строишь свой бизнес, когда планета горит. Вот я недавно вернулся из Бразилии, они там ради какого-то бизнеса, экспорта говядины, уничтожили практически всю свою экосистему в Пантанале, самом большом болотном месте, где разнообразие видов было больше, чем в Амазонии. А теперь там никого нет. Я туда приехал, а там никого. И когда часть умных людей заняты всякой фигней в информатике, в то время как практичные предприниматели разрушают систему, возникает вопрос: ради чего это все?

Современный бизнес — это самое худшее, что случилось с человечеством со времен, наверное, Второй мировой. Эта выдумка искусственных денег, когда оборот важнее прибыли, когда количество подписчиков важнее какой-либо монетизации, куча «леммингов», которые в это верят… В этом коллективном безумии все растет, причем уродливо. К сожалению, проблема с венчурными деньгами в том, что их вкладывают в то, что принесет прибыль, а не в то, что обеспечивает наше выживание. Это выбор людей, которые почему-то не любят своих детей.

Добавить комментарий