В 1939 году Берк описал механизмы, по которым фашизм привлекал массы. По его мнению, привлекательность фашистов не объясняется харизмой Гитлера или Муссолини — они не были ни столь симпатичными, ни уравновешенными, их агрессивность отталкивала. Тем не менее, они предлагали что-то уникальное: идею единства. Берк утверждает:
“Гитлер предложил людям, привычным воспринимать мир лишь фрагментарно, целостное мировоззрение”. Фашизм заполучает власть в моменты, когда обычные люди утрачивают доверие к институтам и чувствуют подавленность от жизни. “В такие периоды они оказываются психологически готовы принять любое обоснование, которое дает умозрительное и универсальное объяснение”. Гитлер “не сталкивал людей с альтернативными мировоззрениями; скорее, он предлагал им собственную трактовку, поскольку у них не было ничего, чтобы это опровергнуть”.
Как продолжает Берк, Гитлер продемонстрировал нам “мощь бесконечного повторения”, по сути используя силу рекламы.
Он не просто произносил громкие речи, но и целенаправленно провоцировал негативные эмоции своих противников, выставляя их в агрессивном свете. Берк рассказывает, что в своих записях Гитлер объяснял, как стремился “наполнить свои выступления провокационными высказываниями”, чтобы спровоцировать их реакцию. Когда оппоненты становились на защиту, его охранники нападали на них и выгоняли.
Это создавало у Гитлера образ жертвы.
Звучит знакомо?
Гитлеру удалось достичь того, что не удавалось никому другому. С помощью идентификации и консубстанциальности он заставил своих последователей почувствовать себя одним целым с ним. Как отмечает Берк, гитлеровская стратегия привела к “спонтанной идентификации между лидером и народом”. Он так глубоко интегрировал себя в общество, что “политик переставал воспринимать себя как кандидата. Битва уже была выиграна, решение принято”.
Берк расширил концепцию идентификации, введя в неё религиозное понятие консубстанциации, которое подразумевает духовное единство.
Лонгин предложил схожую риторическую концепцию, известную как “возвышенное”. Здесь вы не просто стремитесь убедить свою аудиторию; ваша цель выходит за рамки информирования или развлечения. Хотя вы можете придерживаться этих целей, они лишь инструменты для достижения главной задачи: погружение слушателей в глубокую эмоциональную и духовную связь, практически сводящую их с ума от восторга. Объединив все эти элементы, вы получаете способ общения, который не подчиняется логике или рациональному аргументированию.
Всё сводится к чувствам.
Этого не смогли понять все “говорящие головы”, когда Трамп, “опозорился”, отправившись на городской совет, где он почти ничего не делал, только слушал песни и танцевал. Все пропустили то, что происходило на самом деле. В определенном смысле это был тест.
Должен ли Дональд Трамп вообще отвечать на вопросы, или он может просто одарить своих последователей своим присутствием и заставить их чувствовать себя хорошо?
Да, может.
Это идентификация. Это констатация. Трамп может просто появиться и говорить о Ганнибале. Он может просто появиться и танцевать. Он может просто появиться и быть странным. Это сработает. Его сторонники просто хотят быть рядом с ним.
Берк точно охарактеризовал роль экономики в приходе Гитлера к власти. Он сумел убедить свою аудиторию в том, что для эффективного построения экономики сначала необходимо обрести достоинство. В своей анализе Берк выделяет четыре ключевые движущие силы гитлеровской платформы:
- Врожденное достоинство (прославляемое через расовое превосходство).
- Козни в отношении уязвимых групп.
- Символическое возрождение.
- Продукт или решение.
Гитлер настойчиво утверждал, что проблемы Германии носили не экономический и не политический характер. Он утверждал, что они были этическими и культурными.
В конечном итоге, он подводил к выводу, что эти проблемы были духовными.
На протяжении всей своей карьеры Берк возвращался к Гитлеру как к примеру того, как демагог может вывернуть наизнанку искусство, религию, науку, литературу и философию, чтобы служить целям фашизма. Он описал условия, которые заставили миллионы людей с такой готовностью отказаться от своей независимости.
Для Берка настоящим врагом был хищнический капитализм. Это была экономическая система, которая обесценивала людей и возвышала машины. Это была культура, которая породила страх и отчуждение, а не общность.
Если вы не будете бороться с жадностью, вы проиграете фашистам.
Для Берка Америка всегда содержала все элементы фашизма. У нас есть история рабства и этнических чисток, а также повсеместно встречаются маргинализированные группы, ставшие объектами общественного недовольства. В стране существует религиозный фанатизм и хищническая экономическая система, а отчаянное чувство одиночества подталкивает нас к стремлению к связи и единству.
Однако, несмотря на все эти элементы, мы вновь и вновь находим лишь самые убогие, коммерциализированные и парасоциальные формы этого стремления. Нам сложно наладить истинное взаимодействие, даже когда мы физически находимся вместе.
Существует лишь один способ преодолеть все это, и он связан с другим теоретиком литературы, возможно, известным вам — Мишелем Фуко.
Фуко обозначал это как parrhesia, что в переводе означает “бесстрашная речь”.
Необходимо говорить правду громко и открыто, порой почти оскорбительно для властей. Это способно подорвать основы фашизма. Он посвятил этому целую книгу.
Сколько раз за последний год демократы осмеливались говорить дерзкую правду власти? Мы все знаем ответ на этот вопрос…
Хотя Трамп и его союзники могли казаться дураками, они действовали по другой логике, отличной от всех остальных. Загадка заключается в том, почему так мало людей смогли понять, что происходит. Единственный способ победить Трампа — это победить Гитлера: не оскорблениями и не уловками, а создание новой смелой сделки.
Мы этого не осознали.
Люди готовы с радостью пожертвовать своей свободой ради безопасности и стабильности, и часто они готовы жертвовать свободой других. Таков урок фашизма.
Фраза “Все в порядке” не является объединяющим нарративом.
А теперь наложите этот анализ на украинские реалии и терминологию. Что вы увидите?
