Подмосковный суд запретил выпуск и оборот «колионов», выпущенных фермером Михаилом Шляпниковым для расчетов со своими покупателями в деревне Колионово (Егорьевский район Московской области), передает ТАСС.
Соответствующее решение по иску местной прокуратуры было принято Егорьевским судом Подмосковья, сообщила пресс-секретарь Мособлсуда Екатерина Игумнова. «Оказание услуг этими денежными знаками незаконно, на их изготовление и оборот судом наложен запрет», — отметила она.
Егорьевская прокуратура в своем иске указывала, что фермер самовольно выпустил денежные купюры, не согласовав свои действия с государством. Ведомство потребовало признать использование «колионов» незаконным и запретить их изготовление и оборот. В исковом заявлении также было отмечено, что «”колионы” представляют угрозу для платежной системы Российской Федерации, также создают угрозу для осуществления монополии Российской Федерации на эмиссию денежных средств», сообщает телеканал «360 Подмосковье». Кроме того, по мнению прокуратуры, «колионы» дезориентируют население в условиях экономического кризиса, отмечает РИА Новости.
Фермер пояснил, что выпустил суррогатные деньги с целью улучшения качества жизни в деревне. По его словам, один «колион» эквивалентен 50 российским рублям и, по сути, является его личной долговой распиской как физического лица. Он отметил, что «колионы» не меняются на рубли, при этом покупать свои деньги он никого не принуждает и производит расчеты как в рублях, так и в «местной» валюте.
Шляпников признался — если суд запретит колионы, горевать не будет. «Ну, запретят колионы, я сделаю «путинки», — говорит он. — Чего горевать? Наша главная задача — молотьба и хлебосдача. Я не финансист, а крестьянин».
Разрушитель единой платежной системы
Разрушитель единой платежной системы страны Михаил Шляпников на пенсии по инвалидности уже почти 20 лет. Из Москвы в деревню Колионово Егорьевского муниципального района Подмосковья перебрался восемь лет назад. Дети давно живут за границей, супруга бывает у мужа из столицы наездами. Когда-то, еще до того, как стать сельским жителем, Шляпников работал ревизором, трудился в одном крупном московском магазине, успел, если верить самому Михаилу, поработать даже в ЦК КПСС. После распада СССР Шляпников занялся мелким бизнесом. Теперь в Подмосковье у него свое небольшое фермерское хозяйство — питомник, в котором около 400 наименований различных растений, он выращивает картошку, зерновые, корма, держит кур и гусей.
В деревне взять денег негде. Банковские кредиты — неподъёмны. Вот и решил крестьянин: раз государство денег не дает, нужно придумать их самому. Для расчета с соседями изобрел свою собственную денежную единицу — колион, по названию деревни, в которой живет, Колионово. Идею поддержал сосед — Валерий Середа (скончался на Пасху в этом году — BFM.ru). Сказано — сделано. Новую валюту партнеры заказали в типографии, придумали дизайн банкнот номиналом 1,3,5,10, 25, 50 и 100 колионов. Написали забавные фразы на бумажках, гласящие, что «билет является собственностью казны Колионово. Не подлежит инфляции, девальвации, стагнации и прочей фальсификации. Не является средством обогащения и спекуляции. Обеспечен собственными ресурсами Колионово. За подделку можно и того…». На купюре даже увековечили фразу из стихотворения Пушкина: «Ведь мы играем не из денег, а только б вечность проводить». Всего напечатали 20 тысяч «купюр», которые запустили в оборот прошлым летом.
Надо сказать, что односельчане Шляпникова (всего четверо человек), жители окрестных деревень и его друзья восприняли происходящее с энтузиазмом. По курсу подмосковные колионы уступают лишь евро и фунту: обмениваются один к 50 рублям. «Это честные деньги, на них нельзя ни заработать, ни накопить, начать войну или дать ими взятку. Они обмениваются на товары, которые мы сами же производим», — говорит пенсионер. По его оценкам, сейчас колионы использует примерно сотня человек, 7 тысяч находятся на руках.
Специфика крестьянского труда
Необходимость появления этой «валюты» Шляпников объясняет спецификой крестьянского труда. Картошка поспеет к августу, гусь — к Рождеству, елка — к Новому году, а деньги нужны уже сейчас. Сельский «экономист» приводит пример.
Михаил Шляпников, создатель колиона, фермер: «Вы меня финансируете, даете 2-3 тысячи рублей, а я вам обещаю через полгода вернуть вложенное своей продукцией. Например, гусем. Гусь стоит у нас 60 колионов — примерно 3 тысячи рублей, как на рынке. Вы 3 тысячи рублей дали мне сегодня, а я вам взамен — 60 колионов. Я на ваши деньги покупаю яйцо, комбикорма, оплачиваю свет, материалы, ремонтирую гусятник, а на Рождество даю вам гуся. Вы довольны, и мне приятно. Вы подтолкнули меня к развитию гусеводства: на ваши деньги я купил не одно яйцо, а два десятка. Для вас же плюс в том, что цена фиксирована. На Рождество гусь может стоить уже 6-7 тысяч рублей, а вам он достается за 3 тысячи».
Шляпников сравнивает созданную им «валюту» с ракушками, камушками, шкурками и золотом, которые были в ходу в стародавние времена, еще до того, как появились бумажные деньги.
«Мы сами для себя нашли механизм поддержки и развития мелкого товарного сельхозпроизводства. Этот инструмент позволит деревню поднять. Любая старушка сможет завести и курей и коров. Сейчас же в деревне даже ни одной коровы нет! — сокрушается Михаил. — А деревня должна кукарекать, мычать и мяукать».
Прокуратура не оценила креатив
В Егорьевской прокуратуре мужицкую смекалку, юмор и креатив не оценили. Там сочли, что условные единицы угрожают финансовой системе страны.
В ведомстве провели проверку, в ходе которой установили, что некий Павел Бабарыкин помог Шляпникову построить баню. За это фермер расплатился с работником 100 колионами (эквивалент 5 тысяч рублей). На них мужчина в дальнейшем планировал получить от фермера яйца и картошку и никаких претензий не имел.
Однако прокуратура пришла к выводу, что колионы (цитата из иска) «представляют угрозу для единства платежной системы РФ, также создают угрозу для осуществления монополии РФ на эмиссию денежных средств» и дезориентируют население в условиях экономического кризиса». Егорьевский городской прокурор потребовал суд пресечь использование денежных суррогатов, запретить их изготовление и оборот.
На заседании суда в среду представитель прокуратуры апеллировал к тому, что денежная единица России — это рубль (состоящий, по заключению ЦБ из 100 копеек) и никто, кроме Центробанка не вправе осуществлять эмиссию денег.
В ответ фермер убеждал, что колион — это не деньги, а долговая расписка, некое подтверждение отсроченного бартера на заранее оговоренный товар. Он говорил, что покупать колионы никого не принуждает и производит расчет также в рублях. По словам Шляпникова, он принимает все, что сгодится в хозяйстве: рассаду, солярку, мебель. В защиту крестьянина выступили двое свидетелей. Сам создатель колионов потребовал, чтобы в суд явились «потерпевшие», которыми, по его логике, должны быть признаны либо правительство России, либо Центробанк. Его мнение совпало с ходатайствои прокурора, который попросил вызвать в суд специалиста из Центробанка.
Как работают колионы?
Схема обращения колионов будет примерно
такая же, только объекты “колхоз” и “магазин”
будут в одном лице Михаила Шляпникова.
Опыт Михаила показывает, что любой крестьянин
живущий в малонаселённой деревне может
успехом использовать локальную валюту.
После того, как СМИ благодаря прокуратуре
рассказала всему миру об удачном
использовании местной валюты, население
страны не особенно заинтересовалось
этим опытом. Это о многом говорит.
Это значит, что люди не ищут кардинальных
способов решения проблемы, не пробуют новое,
не способны кооперироваться и заниматься
производством. Это особенность создаёт
ту экономическую ситуацию, которая у нас есть.
Локальные деньги могут увеличить
товарооборот любого магазина, родового
поместья, деревни, городских и сельских
ремесленников, столовой, кафе, парикмахерской
и т д. Надо лишь подобрать свойства локальных
денег под данную организационную структуру.
Единственным камнем преткновения будет
отношение к деньгам.
Деньги – это больше чем средство
обмена, это инструмент кооперации и налаживания
хозяйственных связей, который создаёт условия
для развития той локальной экономики, в которой
он имеет хождение.
На сегодняшний день в общинах имеет место лишь
взаимопомощь на нравственных началах. На основе
нравственных принципов можно построить
отношения заботы и взаимопомощи.
Для построения растущей экономики требуются
ещё и экономические инструменты.
