«Земля должна стать товаром», — заявил президент Украины Виктор Янукович 3 октября на агрофоруме в Кировограде. И добавил, что «…Украина вышла на завершающий этап земельной реформы, суть которого заключается во введении земель сельскохозяйственного назначения в экономический оборот и законодательном урегулировании рынка земли».
Архаизация вместо индустриализации
Итак, стратегия «донецкого» клана в отношении Украинской республики становится предельно ясна. Своей конечной целью она имеет формирование социально-экономической модели, которая позволит сохранить собственность и власть в республике за 10–15 семьями. И, что самое главное, — передавать их по наследству.
Второй президентский срок Януковича будет посвящён завершающему этапу формирования неофеодальной модели Украины. Ассоциация с Евросоюзом является ключевым элементом этой схемы.
Общие принципы этой схемы были описаны в статье «От Украины к Евразии» в январе этого года. Но теперь становятся понятны некоторые подробности, на которых стоит остановиться подробнее.
Сторонники евразийской интеграции Украины постоянно указывали на то, что подписание договора об ассоциации станет началом конца украинской промышленности. На этот аргумент упирали как в самой Украине, так и в России.
Действительно, с точки зрения здравого смысла отказ от евразийских рынков ценой смерти украинской промышленности — это самоубийство.
Поэтому аргументы сторонников евразийской интеграции верны. Но они верны лишь в том случае, если украинская власть ставит перед собой цель сохранения Украины как промышленной и индустриальной республики.
Но не все нынешние собственники украинской промышленности нуждаются в сохранении такого статуса. Во-первых, свою часть сверхприбыли от сверхэксплуатации украинская олигархия уже получила. И за всё время владения промышленностью мало кто заботился о модернизации производства или создании новых рабочих мест. Украинская индустрия рассматривалась её владельцами как дойная корова, которую по мере старения нужно пускать на колбасу.
Группа, формально владеющая бизнесом В. Януковича, также мало заинтересована в сохранении этого статуса. Президентское окружение зарабатывает на госзакупках и тендерах, торговле углём, а в последнее время обозначила интересы в экспорте электроэнергии: зачем возить за границу уголь, если можно гнать по проводам киловатты?
Поэтому в ближайшее время украинская промышленность будет архаизироваться, сосредотачиваясь на продукции низкого передела — то, что можно быстрее и легче продать. Украинские заводы, фабрики, сборочные цеха и машиностроительные гиганты в ближайшие 5–7 лет будут закрыты: потеря рынков, высокая стоимость энергоресурсов, несоответствие европейским техническим регламентам.
Украинский премьер Азаров прямо заявил, что для адаптации к европейским техрегламентам необходимо вложить 165 млрд евро в течение 10 лет. Таких денег у Украины нет, и взять их неоткуда.
Наиболее дальновидные, вроде записного евроинтегратора П. Порошенко, видимо, просчитали это давно. Во всяком случае, от принадлежащей ему корпорации «Богдан» (автомобилестроение) Порошенко избавился давно, несколько лет назад. И успешно это скрывал.
Д. Фирташу повезло меньше. Производство удобрений для его компании Group DF — стратегическое направление, просто так от него не избавишься. Между тем конъюнктура рынков и цена газа (до 80% в себестоимости продукции) делают производство нерентабельным. Пока компания спасается временными остановками заводов на ремонт.
Деурбанизация и неофеодализм
Итак, украинская олигархия в партнёрстве с иностранными корпорациями намерена менять свой производственный профиль и переводить активы в землю. Поэтому второй президентский срок Виктора Януковича будет посвящён скупке земли с последующим объединением в крупные сельскохозяйственные латифундии.
Уже сегодня большинство пригодных для обработки земель контролируется крупными агрохолдингами — пока что в формате аренды по различным схемам через объединение паёв.
Присматриваются к украинской земле и иностранцы. В украинской прессе неоднократно обсуждались проекты аренды крупных земельных участков (суммарно до 100 тыс. га) ближневосточными и китайскими компаниями. Реализоваться этим проектам мешали запрет на аренду с/х земель иностранными юридическими лицами и рискованность инвестиций в украинские активы. Однако всё говорит о том, что украинские элитарии достигли взаимопонимания с европейскими коллегами.
После подписания евроассоциации риски постепенно снизятся до приемлемых величин — украинский парламент настроен не глядя принимать соответствующие законы всю осень. А запрет на аренду уже отменён.
Таким образом, по задумке «донецких» до 2017–2020 гг. удастся сформировать монопольную экономическую модель аграрного типа, когда большинство сельскохозяйственных земель комфортного земледелия принадлежит 10–15 корпорациям и их зарубежным партнёрам.
Надо сказать, что такая модель совершенно не нова — так живут многие государства Латинской и Южной Америки. Однако она требует изменения структуры и государства, и общества.
Для того чтобы такая модель функционировала более-менее стабильно, государство должно быть максимально либерализировано. Особенно это касается жителей крупных городов, которые в такой модели должны либо стать гастарбайтерами, либо переехать в сельскую местность и превратиться в наёмных работников в латифундиях.
Общество в таком государстве будет стремительно деградировать, архаизироваться и маргинализоваться — особенно в крупных городах Юго-Востока: упадок промышленности превратит их в крайне некомфортное и опасное место для жизни. В отличие от тяжёлой, но стабильной работы на заработках или на латифундиях.
Поэтому в ходе построения такой социально-экономической модели украинское общество расслоится на правящий класс магнатов, лояльное панство из числа средне-мелкой городской и сельской буржуазии, деградирующих горожан и работающих на полях холопов.
И что самое важное, такие общество и государство могут воспроизводить власть в рамках правящих 10–15 семей не одно поколение. Нужно лишь построить эффективную полицейскую, судебную и пенитенциарную систему в интересах правящего класса магнатов. Для чего, в том числе, и нужен передовой опыт Евросоюза.
