В основе бедности лежит порочный круг отсутствия покупательной способности, а значит и спроса на продукцию и масштабное производство.
Крайне низкие цены на международные перевозки и «смерть расстояний» мешают отстающим странам разбогатеть тем способом, которым страны богатели в 1850-1970-е годы. Скачок в передовую экономику услуг вряд ли сможет им помочь. Бедные люди, которые становятся богаче, прежде всего нуждаются в промышленных товарах.
Продвинутая экономика услуг не возникает в обществе охотников и собирателей; для нее необходима синергия, сопутствующая только развитому промышленному сектору. Именно поэтому деиндустриализация —уничтожение сектора с возрастающей отдачей, которую проходят периферийные страны под руководством мировых финансовых организаций, является преступлением против человечества. Теперь эти экономисты создают модели, объясняющие, в чем они ошиблись.
Когда Аргентина пыталась преодолеть последствия масштабного экономического кризиса, аргентинцы попросили: «Пусть те, кто заварил эту кашу, теперь сделают нам одолжение и помолчат». Сейчас миру необходимо то же самое на глобальном уровне. Экономисты и организации, которые своей идеологией (а не экономической теорией) создали катастрофическую ситуацию в периферийных странах, должны отойти от власти.
Со времен Жана-Батиста Кольбера известна лишь одна формула создания национальных государств — индустриализация, инвестиции в инфраструктуру и создание свободной торговли в пределах страны. После того как эти условия выполнены, можно делать следующие шаги.
И все же у нас есть причины для оптимизма. Менталитет и институты относительно быстро меняются вслед за экономическим строем. Английские путешественники в начале XIX века не увидели в Норвегии, этой отсталой стране пьющих крестьян, никаких возможностей для развития. Однако 50 лет спустя оказалось, что они были неправы. Дэвид Ландес, гарвардский экономист, приводит в качестве примера цитату из газеты «Japan Herald» за 1881 год: «Мы не думаем, что Япония когда-либо разбогатеет: этому препятствуют преимущества, дарованные природой, а также любовь японского народа к праздности и удовольствиям. Японцы — счастливая раса, и, будучи удовлетворенными тем немногим, что имеют, они вряд ли многого достигнут» Причина и следствие в процессе развития были расставлены по местам еще Иоганном Якобом Мейеном в 1769 году: «Известно, что не сначала примитивные народы улучшают свои обычаи, а потом открывают полезные виды хозяйственной деятельности, а наоборот». Смена менталитета приходит со сменой способа производства.
Синергия между разными секторами имеет критическое значение. Развитие городских видов деятельности зависит от сельских рынков так же, как повышение зарплат на сельских рынках зависит от городской покупательной способности, рынка труда и технологий. Сегодняшний сектор услуг зависит от сектора обрабатывающей
промышленности.
Еще за 100 лет до того, как была написана книга фон Тюнена, экономисты различали паразитирующие административные города, в которых располагалась только администрация, и производительные города с мануфактурами; они же отмечали разный эффект, который эти города оказывают на сельскую местность. 250 лет назад Фердинандо Галиани отмечал, что сельское хозяйство вокруг административного Мадрида сильно отстает от процветающего сельского хозяйства вокруг промышленного Милана.
