Семь спецдокладчиков ООН направили правительству Украины коммуникационное заявление.
В заявлении — факты нарушения права на свободу совести и свободу слова, а также имена и краткие описания кейсов ряда иерархов и клириков УПЦ, а также журналистов и правозащитников, пострадавших за свои взгляды и мнения. Документ стал результатом организованной борьбы УПЦ по своим вопросам, поэтому касается, прежде всего, проблем церкви и тех, кто хоть как-то с ней связан. Однако, хоть и косвенно, но все же он отражает и то, что касается более широких слоев населения, пострадавших от политически-мотивированных преследований.
Основа заявления — расширительное толкование уголовного законодательства Украины со стороны государственного обвинения по делам, связанным с законными риторическими высказываниями, журналистскими публикациями и проповедями. Если проще, то спецдокладчики ООН требуют прекратить преследовать людей по статьям «разжигание религиозной ненависти» и «оправдание российской агрессии» за анализ причин войны (будь то в религиозных проповедях, сообщениях в соцсетях или любых других видах высказываний).
Спецдокладчики ООН обращают внимание на то, что украинские власти часто ссылаются на «идеологию Русского мира» в качестве оснований для подавления УПЦ и лиц, документирующих или защищающих её деятельность, а «богословские разногласия… квалифицируются как обвинения, связанные с конфликтом, в чрезмерно широком применении положений о национальной безопасности или борьбе с экстремизмом». Никакой «идеологии Русского мира» как юридического документа не существует, это совершенно расплывчатая идеологическая классификация, которая позволяет преследовать людей, произвольно приписывая им приверженность указанной идеологии. Сотни изученных приговоров подтверждают, что людей в большинстве своем преследуют не за призывы к насилию или к незаконному изменению конституционного строя, а за выражение несогласия с существующей политикой властей.
Такие действия противоречат положениям ратифицированного Украиной Международного пакта о гражданских и политических правах (МПГПП). В нем есть ст. 18 по защите свободы религии и убеждений в целом, ст. 19, гарантирующая свободу выражения мнений и ст. 9, запрещающая произвольное задержание. Понятно, что любое правозащитное законодательство предполагает возможные временные отступления от гарантий прав человека в интересах «национальной безопасности», например из-за вооруженного конфликта. Но нет обстоятельств, которые могли бы ограничить право на свободу убеждений. Ст. 18 (3) МПГПП не предусматривает никаких ограничений, основанных на «национальной безопасности», а международное право на Украине является приоритетным по отношению к национальному. В замечании общего порядка № 22 Комитета ООН по правам человека прямо отмечено, что даже в интересах «национальной безопасности» не допустимы ограничения, не указанные в ст. 18 (3). А, как мы уже отмечали, в этой статье нет ограничений на свободу убеждений.
Принцип правовой определенности, закрепленный в ст. 15 МПГПП и ст. 7 ЕКПЧ, защищает от законов с нечетким определением, в которых не указано запрещенное поведение. В делах Кудревичюс против Литвы (2015) и Перинчек против Швейцария (2015), Суд подтвердил, что идеологические или исторические нарративы не могут быть квалифицированы как уголовно наказуемые, если только они не являются прямым подстрекательством к насилию. Следовательно, использование Украиной идеологии «Русского мира» в качестве юридического предлога для преследования людей и организаций незаконно.