Бунт ультралибирализма против государства — это бунт наркоторговца против запрета торговать наркотиками

0
330

Хороший пост написал Кущ. Ультралиберализм — не свобода. Это рабство и беспредел.

Бунт ультралибирализма против государства в его крайних проявлениях — это бунт водителя против правил дорожного движения, бунт сексуального девианта против запрещенных обществом действий или бунт наркоторговца против запрета торговать наркотиками.

Единственные, кто аплодировал клоуну Милею (из Аргентины) — были клоуны из Украины…


Президент Аргентины Хавьер Милей, который называет себя «анархокапиталистом», выступил на форуме в Давосе с речью, которую с воодушевлением встретили лишь в одной стране мира. И это не Аргентина.

Такой страной стала Украина, где даже во время войны не утихают грезы о «минимизации в ноль функций государства».

Проблема общественного дискурса в нашей стране заключается не только в клиповом мышлении, когда распадаются причинно-следственные связи.

Кстати, подобное мировосприятие британцы называли «детским», когда мнение меняется в зависимости от «крайней» прочитанной утренней газеты (сейчас, в отсутствие газет — от «крайнего» прочитанного утром за кофе тг-канала).

Одна из наших проблем — это еще и мозаичное мышление, когда каждый выхватывает в той или иной теории или выступлении — самое «вкусное для себя», оставляя без внимания те позиции, которые вызывают отторжение.

В этом и заключается одна из причин фиаско украинских реформ, бессмысленных и беспощадных — неумелая адаптация на местной почве чужих саженцев, когда в наших широтах пытаются вырастить бананы, потому что они вкусные.

Модель «ультралиберализма» необходимо воспринимать целокупно, со всеми ее «вкладками». Взять лишь понравившийся фрагмент — не получится.

О чем говорит Милей?

В целом, для усиления интеллектуальной атаки, он как опытный шулер проводит подмену «экономического ультралиберализма» понятиями либеральной этики и философии.

Либерализм как философское и этическое понятие уже давно не вызывает споров, так как это краеугольное определение свободы.

Но экономическое понятие ультралиберализма, как это ни парадоскально звучит, подрывает базовое понятие свободы человека.

Дело в том, что один из ключевых принципов свободного общества: твоя свобода заканчивается там, где она нарушает права других людей.

В экономической системе, если ты владелец большого капитала, то твоя деятельность в любом случае будет вторгаться в круг прав миллионов других людей.

Здесь и возникает регулирующая роль правовой системы и ее выразителя — государства.

Таким образом, бунт ультралибирализма против государства в его крайних проявлениях — это бунт водителя против правил дорожного движения, бунт сексуального девианта против запрещенных обществом действий или бунт наркоторговца против запрета торговать наркотиками.

Ведь в каждом конкретном случае, в логике «ультралиберализма» можно говорить о нарушении «свободы»: свобода ездить «как хочу», проявление сексуального насилия по принципу «личного желания».

Чем отличается ведение бизнеса «как хочу» от езды на наших дорогах некоторых владельцев дорогих авто? Да ничем. Как правило владельцы этих престижных авто — заядлые ультралибертарианцы.

Но они не выступают против правил как таковых. Они хотят, чтобы не было «великого уравнителя» в виде государства и их правила определялись ими самими, то есть силой авто на дороге.

Их даже не страшит то, что если «великим уравнителем» перестает быть государство, им стает «мистер кольт».

На финише этой модели нас ждет Раскольников Достоевского с его известным «тварь ли я дрожащая или право имею».

Что ему ответила тогда Соня Мармеладова? — «Убивать? Убивать-то право имеете?».

По сути, ультралиберализм — это ницшеанская экономика, в которой свобода проявляется в том, чтобы безнаказанно подтолкнуть падающего.

Своеобразная самопроверка «сильного предпринимателя».

Экономика тотального нигилизма.

Отрицание государства у Бакунина доходит до уничтожения каких-либо форм патриотизма и приводит к созданию интернациональной модели в виде федерации вольных общин.

Теперь замените словосочетание «народные массы» на слово «предприниматели» и вы получите боевой листок типичного современного представителя ультралиберализма, который будет вам рассказывать о том, что «главным врагом является государство, сутью которого является порабощение предпринимателей«, а инструментами этого порабощения выступает налоговая система и силовые структуры.

Но вернемся к Милею. В своей речи он приводит впечатляющие цифры роста мировой экономики и науки в 19-20 веках, относя это к заслугам ультралибертарианства, которого тогда … не было.

И отождествляя философское и этическое понятие либерализма (свободы) с экономическим ультралибертарианством, что само по себе является обыкновенным шулерством.

Апогей его манипуляций достигается в следующем моменте выступления.

Описав современный мир как экономическую модель, в которой отказываются от капитализма в пользу социализма, Милей приходит к следующему выводу:

«Самый низкий дециль распределения в свободных странах живет лучше, чем 90% населения в репрессированных странах, в 25 раз меньше бедных в стандартном формате и в 50 раз меньше в экстремальном формате.

И вроде бы этого недостаточно, граждане свободных стран живут на 25% дольше, чем граждане «репрессированных» стран».

Что само по себе звучит как насмешка над всеми его аргументами.

О каких свободных странах мира идет речь, если все они по мнению Милея сплошь социалистические и предали идеалы капитализма?

Да, граждане Германии, Японии, Южной Кореи, Сингапура, Саудовской Аравии, Норвегии, США живут богато и долго. Богаче и дольше, чем жители Сомали.

Вот только никакого ультралиберализма в указанной группе стран нет, равно как и устранения государства, наоборот.

Благодаря государству, в Норвегии создан самый большой в мире национальный резервный фонд в 1,5 трлн дол.

В понимании ультралибертарианства, создание Национального резервного фонда — это ужасное преступление государства против рынка:

  • у сырьевых монополий с помощью налогов отнимается часть сырьевой ренты в пользу общества. Ужас и социализм в одном флаконе, ведь эти налоги монополии могли потратить на свое рыночное развитие.

Ну и бюджет США, в котором 70% расходов — социальные, не похож на ультралиберальную модель.

Но в США понимают, что нужно финансировать ветеранов (одна из крупнейших статей бюджета), оплачивать бедным медицинские страховки (именно поэтому они и стали дольше жить).

Зато в Сомали почти нет государства как такового, равно как и классических налогов. Сомалиленд, вообще, мечта любого ультралибертарианца. Но люди живут там почему-то недолго, зато почти не платят налоги.

А теперь о целокупном восприятии.

Если вам нравится модель Милея, то должна нравится и система «свободных монополий», никакого регулирования тарифов, никакой субсидиарной помощи населению.

Ведь аргентинский президент критикует нынешнюю базовую экономическую теорию в виде «экономиксов»:

«Дилемма, с которой сталкивается неоклассическая модель, заключается в том, что они говорят, что желают усовершенствовать функционирование рынка, атакуя то, что они считают недочетами. Но делая это, они не только открывают дверь социализму, но и подрывают экономический рост.

Например, регулирование монополий, уничтожение прибылей и разрушение растущей отдачи автоматически уничтожит экономический рост.

Иными словами, всякий раз, когда вы хотите исправить предполагаемый провал рынка, неумолимо, потому что вы не знаете, что такое рынок, или потому, что влюблены в неудачную модель, вы открываете дверь к социализму и обрекаете людей на бедность«.

Вам понятен ход его мыслей? Ограничивать монополии нельзя. Антимонопольный комитет нужно ликвидировать. Антимонопольная политика государства — зло.

Далее Милей говорит о том, что «феминизм является порождением социализма».

Никаких законодательных требований к равноправию женщин в трудовом процессе быть не должно. По мнению Милея, либерализм провозгласил равенство полов и этой декларации достаточно. Государство не должно регулировать защиту женщин в трудовых отношениях.

Государство вообще не должно как-либо регулировать трудовые отношения, в том числе с помощью индикатора минимальной зарплаты.

Кроме того, проблемы экологии — тоже выдуманные.

Цитирую:

«Другой конфликт, поднимаемый социалистами, – это конфликт между человеком и природой. Они утверждают, что люди наносят вред планете, которую нужно защищать любой ценой».

Самое смешное, что часть украинского общества выбирает себе в речи Милея только то, что ему нравится — отказ платить налоги и «сокращение государства».

При этом, те же самые люди в Украине, которые хвалят аргентинского президента, одновременно являются: феминистками, борцами за экологию, требуют от государства регулирование тарифов, высказывают опасения по поводу недостаточного финансирования сектора обороны, требуют ограничить монополии украинских олигархов.

Извините, но так это не работает.

Ультралиберализм в Украине предполагает полную свободу монополий, сырьевых ФПГ, неограниченный рост тарифов, демонтаж трудовых прав, снятие налоговых ограничений за загрязнение окружающей среды, минимальное финансирование армии, прекращение выплаты пенсий.

По -другому — это уже не либерализм. Нельзя быть одновременно за демонтаж налогов и за высокие пенсии и низкие тарифы.

Нельзя с одной стороны быть против олигархов и выступать за сильную армию, а с другой — ратовать за «малое государство».

Акценты в контексте социальной иерархии Милея также показательны.

Он говорит, обращаясь к бизнесу:

«Вы – общественные благотворители. Вы – герои. Вы – создатели невероятного периода процветания, который мы когда-либо переживали.

Не позволяйте никому говорить вам, что ваши амбиции безнравственны. Если вы зарабатываете деньги, то только потому, что предлагаете лучший продукт по лучшей цене, тем самым внося свой вклад в общее благосостояние.

Не поддавайтесь на авансы государства. Государство – это не решение. Государство – это сама проблема».

Заметьте: не врачи эпохи пандемий — герои; не солдаты эпохи войн — герои; не учителя эпохи образования — герои; не ученые периода научной революции — герои.

А исключительно бизнес, для которого, государство — проблема.

Ну и завершает Милей свое выступление более чем характерно: «Да здравствует свобода, к черту!».

Примерно так мог сказать Раскольников, раскраивая топором череп старухе-процентщице.

 

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь
Captcha verification failed!
оценка пользователя капчи не удалась. пожалуйста свяжитесь с нами!