Экономика не должна быть полем боя; она может быть кооперативной. Чтобы достичь этого, нам следует восстановить нашу природную доброжелательность.
Общественное достояние – это сознательная реализация взаимного альтруизма. Взаимные альтруисты, будь то люди или обезьяны, поощряют тех, кто сотрудничает с другими, и наказывают тех, кто заботится только о себе. Общество работает так же. Ресурс, такой как озеро или поле, или денежная система, понимается как общий актив. Пастбища средневековой Англии считались общим достоянием. Это был не просто бесплатный ресурс для всех желающих, а тщательно согласованная и поддерживаемая система. Люди пригоняли свои стада пастись по утвержденному графику. Нарушение каралось штрафами или полным запретом доступа.
Экономика общественного достояния не та, где победитель получает всё, а та, в которой все победители. Совместное владение поощряет совместную ответственность, что, в свою очередь, порождает более долгосрочную перспективу деловой активности и сохранность ресурса. Ничто не может быть передано какому-либо конкретному игроку, потому что все являются частью целого и получают блага из одного источника.
Если чья-то деятельность причиняет вред любому другому участнику рынка, она подрывает целостность самого рынка. Для тех, кто заворожен мифом о капитализме, это трудно понять. Они все еще застряли в тупике, думая об экономике как о бухгалтерской книге в две колонки, где каждый кредит – это чей-то дебет. Этот менталитет нулевой суммы – артефакт монополии центральной валюты. Если деньги занимаются из одного кармана и должны возвращаться с процентами, тогда эта порочная, конкурентная модель, основанная на дефиците, имеет смысл. Когда нужно вернуть больше, чем занял, я вынужден отнять эти дополнительные деньги у кого-то другого. Это сама суть модели с нулевой суммой. Но экономика должна работать по другому.
Разрушительная сила долгового финансирования и судного процента старше центральной валюты – она настолько стара, что даже в Библии есть предостережение. Именно Иосиф научил фараона, как сохранять зерно в урожайные годы, чтобы раздавать потом в неурожайные. Так подвластные фараону в конечном итоге стали его рабами, и прошло 400 лет, прежде чем они поняли, как освободиться из рабства и что к этому привело. Даже после исхода евреям потребовалось целое поколение в пустыне, чтобы научиться не накапливать пролившуюся на них манну, а делиться ею друг с другом, и верить, что эти приведет к еще большим благам в будущем.
Если мы будем жить так, как будто всё в дефиците, то всегда так и будет – в постоянной нехватке основ для жизни и растущем в результате неравенстве.
