Шери Берман ‑ профессор политологии в Барнард-колледже Колумбийского университета:
«Стоит начать с «Захваченной экономики», в которой либертарианец Бринк Линдси и либерал Стивен М. Телес объясняют, почему мы покончили с версией капитализма, неблагоприятной для здоровой демократии, в частности, в Соединенных Штатах, где очевидны его негативные стороны. Стандартное объяснение сосредотачивается на том, как рост информационных технологий и глобализация «породили всеохватывающие рынки с огромными неожиданностями для экономических гигантов». Хотя Линдси и Телес не совсем отвергают этот нарратив, они утверждают, что правительство сыграло большую и недооцененную роль в создании или обострении этих проблем. Они описывают, как неправильное регулирование финансового сектора обогатило финансовую элиту и привнесло ненужные риски и перекосы в экономику; как расширение авторского права и патентной защиты создало «монополии», ограничило инновации и принесло «богатство немногим избранным»; как профессиональное лицензирование защищает действующие фирмы и привилегированные профессии и препятствует конкуренции, предпринимательству и интересам потребителей; и как правила землепользования и зонирование создают перекосы на рынках, препятствуют способности американцев перемещаться туда, где есть возможности, и вместо этого перераспределяют богатство «домовладельцам с более высокими доходами и банкирам, которые предоставляют им ипотечное финансирование».
Почему правительство действовало социально контрпродуктивно и экономически неэффективно? Потому что оно было «захвачено» плутократами, которые используют экономические ресурсы для влияния на политику правительства таким образом, чтобы еще больше подстроить игру. Линдси и Телес подчеркивают, что наша «захваченная» экономика имела не только вредные экономические, но и политические последствия: неспособность лидеров и институтов обеспечить процветание большинству людей подорвало доверие последних к демократии и способствовало росту нетерпимости: «Когда люди ощущают экономические риски, ‑ отмечают Линдси и Телес, ‑ они занимают более оборонительную позицию, становятся менее открытыми и великодушными и более подозрительными к «Другому». Когда жизнь кажется похожей на борьбу с нулевой суммой, доходы других групп воспринимаются как убытки собственной группы».
Зеленка в равной степени критикует принятие либеральными элитами (или, по меньшей мере, молчаливое согласие) нерегулируемых рынков, жесткой экономики и непропорционального накопления благосостояния богатыми. Цитируя Джорджа Сороса, он отмечает, что либералы должны были признать опасность той версии капитализма, которая «считает, что общему благу лучше всего служит несдерживаемое стремление к личной выгоде. Если умеренно не признать, что общие интересы должны присутствовать над личными интересами, наша нынешняя система может сломаться».
